Андрей Максимов «Максимов: «Отец Сергий» в ТЮЗе — для тех, кто развлекается, размышляя о жизни»

«Российская газета», №20 (8668)
31.01.22

Знаете, что такое хороший спектакль?

Это тот, который продолжает твои мысли. Вот сидишь дома, думаешь, а потом приходишь в театр, и он — со сцены — продолжает твои размышления.

Потому-то и восприятие спектаклей столь субъективно, что мысли у всех разные.

Колумнист — это тот, кто рассказывает о главных событиях, произошедших с ним в последнюю неделю, и о мыслях, которые забрели к нему в голову. Буквально несколько дней назад у меня вышел роман-притча «Соль неба». Роман светского человека о церкви. Роман о двух священниках, которые живут в маленьком провинциальном городке и размышляют о сути веры.

Вот о чем я много думал в последнее время. О том, что такое Вера, и как построить свои отношения с Богом? Что такое страх Бога, и как сделать так, чтобы он не довлел над тобой, когда общаешься с Господом? Что такое вообще общение со Всемогущим, можно ли его выстроить и как?

Такие размышления. Потому что такой роман, а роман — история, которая тебя очень сильно захватывает.

И вот, в таких раздумьях, я иду в Московский ТЮЗ. Там Кама Гинкас поставил повесть Льва Толстого «Отец Сергий». Поставил так, как он это делает всегда: читая литературную основу и превращая ее в театральное действо.

Я шел продолжать свои размышления. Не получилось. Мысли не продолжились — они пошли по иному пути, создавая какое-то новое качество, заставляющее вздрагивать сердце.

Спектакль начинается, как только входишь в зал и бросаешь взгляд на сцену. Покатый грубый пол. И какие-то странные фигуры на шестах, упирающиеся то ли в потолок, то ли — в небо. Что это? Сгоревшие, смятые фигуры святых? Лики? Или я все это придумал и это просто странные фигуры? Или не просто?

Спектакль «Отец Сергий» посвящен памяти Сергея Бархина — замечательного художника, с которым Кама Гинкас работал много последних лет. Эту сценографию создал Эмиль Капелюш. Создал мастерски, подставив Каме Гинкасу плечо в нелегкую минуту.Покатый грубый пол. И какие-то странные фигуры на шестах, упирающиеся то ли в потолок, то ли — в небо. Что это?

В какой-то момент откроется люк в деревянном полу, создав крохотную келью отца Сергия. А несколько досок в полу поднимутся, устремившись в небо и оставив на земле длинные дыры. Небо. Земля. Дыры, ведущие в подземелье. И надо умудриться ходить так, чтобы, двигаясь под небом, не провалиться в бездну. А она, проклятая, рядом, — манит.

Тайна спектаклей Гинкаса по русской классике в том, что, с одной стороны, режиссер абсолютно точно воспроизводит текст. В отличие от многих современных режиссеров он считает, что классика современна потому, что — вечна, и всякие переносы в наше время, современные одежды и аксессуары излишни.

Но, с другой — Гинкас умеет театральными средствами очень четко и жестоко интерпретировать текст. Жизнь отца Сергия (Максим Виноградов), может быть, в силу моих размышлений или еще по какой иной причине — для меня не жизнь монаха, который подвергается всяким искушениям, но жизнь любого человека, который постоянно мечется между небом и бездной.

Грандиозные женские образы в спектакле. Полина Одинцова, Евгения Михеева, Илона Борисова, Алла Онофер… Каждая актриса играет судьбу. Борьба неба и бездны — в каждой из них. Здесь нет хороших и плохих, отрицательных и положительных. В каждой намешано. Здесь все несчастны. Да и могут ли быть счастливы женщины, самые хвалебные слова про которых, что она, мол, и коня на скаку, и в — избу… До счастья ли тут? Мужики маются философскими проблемами, женщины их соблазняют и спасают. Очень русский спектакль.

И надо всеми этими метаниями, шатаниями, страданиями невероятный Игумен Пафнутий, которого не играет, а которым живет Игорь Ясулович. Удивительный актер. Само его присутствие на сцене придает действу мощь, величие, и, я бы сказал, — масштаб.

Театр — это действо, извините меня, это — развлечение. Люди приходят сюда не для того, чтобы скучать. Однако согласимся, что развлечения у всех разные. Кто развлекается, крича песни в караоке — дай Бог им здоровья, а кто-то — размышляя о сущности жизни. «Отец Сергий» в ТЮЗе — для них.

Гинкас всегда относится к своим зрителям уважительно. Он не держит нас за тех, кого необходимо каждую секунду развлекать, с кем нужно постоянно иронизировать и ерничать. Серьезно — не значит скучно. Скучно — это бессмысленно. А где на сцене есть смысл — там скучно не бывает.

Стол. Только он не на ножках стоит, его люди держат. Стол огромный. И вот человек лезет по нему к небу, а стол поднимается все выше от линии горизонта. Не выдерживает человек — падает. Но не сдается — лезет снова, и опять падает, и снова… Однако заметим: стол-то ведь не сам поднимается, это люди его от горизонта отрывают. Они не дерутся с человеком, не сталкивают его, просто поднимают пространство жизни так, что передвигаться по нему становится невозможно. И человек падает. Такая метафора. Толстовской ли эпохи? Нашей? Жизни вообще? Вот — современность.Кто развлекается, крича песни в караоке, а кто-то — размышляя о сущности жизни. «Отец Сергий» в ТЮЗе — для них

Толстовский материал важен не только для нас, зрителей, но и для актеров. Для исполнителя главной роли Максима Виноградова — это просто огромный этап. Но и Константин Ельчанинов, Дмитрий Супонин, Илья Созыкин, Сергей Кузнецов не просто играют роли (как, увы, бывает в театрах), но познают человека. Потому что играют Толстого у Гинкаса.

…Я шел домой по надоевшей зиме и продолжал размышлять над вопросами не сиюминутными, а всегдашними. По-моему, это очень важно: задуматься иногда не о суете, а о сути. Ведь людьми нас делает не суета, а именно суть.