Лиза Биргер «Есть мальчик»

Коммерсант-Weekend 11.05.2005

«Питер Пэн» в московском ТЮЗе — первый опыт на большой сцене ученика Камы Гинкаса Роберта Олингера. От своего учителя американец унаследовал не только любовь к красочным зрелищам, но и нешуточный пессимизм. Впрочем, как и сказка Барри, к детям этот спектакль поворачивается только своей счастливой стороной, оставаясь увлекательной игрой, в которую они с удовольствием включаются.

«Питер Пэн» был настолько прекрасен и юн, что принес своему автору не только мировую славу, но даже обвинения в педофилии. На самом деле его героем был всего лишь обыкновенный мальчик, как все дети ветреный и бессердечный. Единственная его исключительность заключалась в том, что он не хотел вырастать — синдром, которым сейчас страдают очень многие вполне взрослые мужчины. Поверх головы ребенка Барри обращается и к взрослому: быть маленьким прекрасно, быть взрослым, конечно, утомительно и скучно, но с нами это уже случилось и, чего скрывать, случится и с тем прекрасным малышом, которому вы читаете эту сказку. И только с одним мальчиком этого не произойдет никогда — поэтому именно Питер Пэн стал главным символом детства для очень и очень многих поколений.

Режиссер Олингер, взявшись за «Питера Пэна», с самого начала всю эту философскую петрушку смело вывернул наизнанку. В сюжете его заинтересовал не вечный мальчик, а девочка Венди, которая в мальчишеской возне вынуждена играть роль единственного взрослого. И если Питер Пэн всегда остается ребенком, то Венди никогда им и не была — она почти не участвует в детских играх, а только переживает, как бы они не зашли слишком далеко, готовит мальчикам настоящую еду, штопает носки и вовремя возвращает их в реальность. Эту серьезную и взрослую девочку в тюзовском «Питере Пэне» играет серьезная взрослая актриса Арина Нестерова, вокруг которой и строится все действие.

Так и получается, что в спектакле, где главный герой не Питер, а Венди, смещены все акценты. Место действия — огромная гостиная, стараниями режиссера Роберта Олингера и художника Сергея Бархина превращенная в гигантских размеров детскую площадку. Все пропорции соблюдены: стол с чашками, шкафы, стулья, уводящая наверх, в детскую, лестница — все огромно, какими видятся все предметы в детстве. И как только в комнате появляется Питер, серьезный мальчик (Алексей Дубровский) с феей в кармане, оказывается, достаточно просто открыть шкафы — и в них вырастают джунгли; перевернуть картины — и на стенах будут висеть видения с Дикого Запада. И так очень быстро выстраивается прекрасный мир игры, где есть место и пиратам, и краснокожим, и потерянным мальчикам.
В этой игре каждый может играть несколько ролей. Даже мистер и миссис Дарлинг, вместо того чтобы тосковать у открытого окна, переодеваются здесь в русалок и краснокожих. Ну а сам Питер играет еще и капитана Крюка — смешного, почти нестрашного, по-клоунски переругивающегося со Сми и Старки. Три часа спектакля пролетают как один аттракцион — сплошные переодевания, цирковые штучки, полеты на специальных полетных устройствах. И если взрослый, подзабывший, возможно, книжный сюжет, может не разобраться в том, что происходит на сцене, то дети счастливы — логика действия аналогична логике игр в детском саду и, несмотря на кажущуюся абсурдность, проста и понятна любому ребенку.

Удивительно, как в зале МТЮЗа перестают хулиганить и включаются в предложенную режиссером игру даже вечно шумные школьные группы — проклятье детских театров. Для них поют, кривляются и танцуют, придумывают новые и новые игры, а иногда взлетают, как в цирке, под самый потолок. Неважно, что чудесный остров Нетинебудет отменился, превратившись в домик, построенный из подручных средств в углу гостиной. Неважно, что сказка разрушается одним движением: стоит только закрыть шкаф и перевернуть ширмы, на которых нарисован лес. Барри написал книгу о том, что, вырастая, человек уже не может попасть в сказку. Олингер поставил спектакль о том, что, вырастая, человек не может включиться в игру — глядя на молодых и не очень артистов ТЮЗа, с ним трудно согласиться.