Назад

Ольга Романцова «Не будите в Медее зверя»

Газета 02.11.2009

Фестиваль «Сезон Станиславского» открыл античный миф, который Кама Гинкас перенес в наши дни

Пятый, юбилейный фестиваль » Сезон Станиславского » открылся в минувшую пятницу премьерой спектакля » Медея » режиссера Камы Гинкаса в Московском театре юного зрителя. Режиссер соединил в спектакле тексты Луция Аннея Сенеки, Жана Ануя и стихи Иосифа Бродского.

На спектаклях Камы Гинкаса невозможно расслабиться или приятно провести время. Они заставляют задуматься, порой причиняют боль. Если режиссер выпускает премьеру, значит, назрела очередная проблема, о которой он не может молчать. Протагонисты спектаклей Гинкаса ( как бы второе » я » режиссера) тоже не знают покоя. Медея ( Екатерина Карпушина) уже в начале спектакля готова все взорвать: она выбегает на сцену в поясе шахида с черным капюшоном на голове.

Героиня, как беженка, живет среди неустроенного быта. Ее дом под открытым небом ( сценография Сергея Бархина) — пространство, где встречаются бытовая и трагическая составляющие человеческой жизни. Газовая плита притулилась на развалинах античного храма. Из крана хлещет вода, превращая пол в водоем. В финале Медея утопит в нем детей.

» Мне часто кажется: я — никто, вода, текущая в решето » , — выкрикивает героиня строки Бродского. Эта высокая золотоволосая женщина оказалась на границе варварского и цивилизованного миров. Движения Медеи порывисты и стремительны, как у зверя, запертого в клетке. Она переживает любовь, ненависть, боль гораздо острее, чем окружающие.

Ей не ужиться с успокоившимся и забывающим прошлое Ясоном ( Игорь Гордин).

Раненная его предательством, Медея рвет связи с окружающим ее миром. Энергия актрисы растет с каждым словом, как будто в душе ее героини сжимается невидимая пружина. Ритм слов напоминает гул крови, стучащей в висках и призывающей к мести. Тут бессильны увещевания умного, интеллигентного Креонта ( Игорь Ясулович). При столкновении варварского мира с цивилизованным последний, как правило, гибнет.

Гинкас приглушает в своем спектакле тему мести. Креонт не оплакивает дочь, убитую Медеей, а Ясон — зарезанных ею детей.

Вместо того чтобы уничтожить все вокруг, героиня гибнет сама.

В античном мифе Медея улетает с драконами в новую жизнь. Протагонистка спектакля Гинкаса, надев костюм дракона, взлетает под колосники. Но кажется, что, взлетев, она подобно Икару сгорит от палящих лучей солнца.

Народный артист России Игорь Ясулович (исполнитель роли Креонта): «Мы пытаемся уйти от зверя в себе»

Мне кажется, что в спектакле » Медея » возникают темы, которые сегодня носятся в воздухе. Дело тут не только в том, что мы сейчас проходим непростой путь, пытаясь понять, кто мы на самом деле. Мы пытаемся уйти от зверя в себе, но он снова и снова пробуждается в разных обстоятельствах. Креонт в этом спектакле думает, как и многие из нас: » Мы немало пережили, страшные проблемы позади, мы на пути к новому миру » . Но человечеству по-прежнему приходится отвечать на волны насилия, и невозможно найти от них противоядие. Мы не даем в спектакле оценок или советов. Просто пытаемся выразить все, что нас тревожит.



Назад