Яна Квятковская «Ромео и Джульетта: романтика лихих девяностых»

Специально для Musecube
20.06.2023

«Она должна была олицетворять обычного человека в фильме. Она не строит никаких интриг, мы просто наблюдаем, как она живет, потому что это то, что отняли у нее в реальной жизни».
(Квентин Тарантино о Марго Робби в роли Шэрон Тейт из к/ф «Однажды в Голливуде»).

«Ромео и Джульетта. Вариации и комментарии» — премьера режиссера Петра Юрьевича Шерешевского в стенах МТЮЗ. Спектакль стал второй его работой в этом театре. Романтика бандитских и лихих девяностых годов прошлого века по-хозяйски освоилась на Мамоновском переулке Москвы. Ромео и Джульетта Шерешевского – современные подростки, пытающиеся то весьма ловко, то совсем неуклюже совместить духовное (цитаты французского феноменолога Мориса Мерло-Понти, иконы на венчание) и плотское (чипсы со вкусом соли, секс, как что-то обыденное, жевательную резинку). Эта любовь как бельмо на глазу привычного мира: никому не нужная, кроме самих влюбленных. Она разделяет время на до и после, разделяет еще больше и без того враждующие семьи и привычный уклад жизни.

Нельзя сказать, что такая своеобразная интерпретация нетленной классики оказалась полным сюрпризом, напротив, этот спектакль как будто бы продолжение исследования режиссера классических сюжетов в современном мире. Можно сказать, что у Шерешевского есть неофициальная трилогия: «Мария Стюарт» (Москва, МТЮЗ), «Идиот» (Санкт-Петербург, Приют комедианта), «Ромео и Джульетта. Вариации и комментарии» (Москва, МТЮЗ). У трех спектаклей прослеживаются общие черты: крупные планы, время действия постановок перенесено в наши дни, у классики по всем направлениям произошел апгрейд до современного контекста.

«Король умер, да здравствует король», или «Классика мертва, да здравствует классика». Поставить Шекспира так, чтобы пришедшие подростки не ушли со скучающим видом в антракте, это нужно постараться. Для этого подойдут любые средства, ведь по Шерешевскому получается так, что классику не нужно ставить на божничку и молиться по несколько раз в день, с ней нужно работать, преподнося современному зрителю идеи в таком виде, чтобы точно дошло, пусть и путем полной переделки предлагаемых обстоятельств, использования жаргона или чего похуже. Для Петра Юрьевича «Ромео и Джульетта» – это разборки между кланами не в средние века, а во вполне вчерашние 90-е, и, удивительно, как органично сюжет вписывается в это время. Спортивные костюмы, кроссовки, поддержанные машины, золотые цепи, жизнь по понятиям – постановку вполне можно представить себе, как продолжение сериала «Бригада».

Первым комментарием режиссера к шекспировской трагедии становится монолог тетки Джульетты (какая уж кормилица в конце 20-го века) в исполнении Виктории Верберг, где она задает риторический вопрос, который сразу, с первых минут спектакля, заставляет относиться к истории и смерти главных героев ни как к возвышенной жертве каких-то условных безличных подростков, а как к личной трагедии: что будет, если ваш ребенок, которого вы кормили, который получал плохие оценки, болел, прогуливал, покончит жизнь самоубийством из-за любви. Из-за кого-то, кого он встретил пять (!) дней назад. Какого будет вам от такого знания?». Монолог делает свое дело, смотреть спектакль без личного отношения к происходящему дальше нет никакой возможности.

То, что мы видим вполне по сюжету Шекспира: в предлагаемых обстоятельствах две примерно одинаковых по влиянию и достатку семьи (откуда деньги – не уточняется), цапаются друг с другом из-за любой мелочи. Вопросы, как водится, решаются взяткой, в данном случае Парису (Алексей Алексеев в образе герцога Вероны, он же «держатель» города в погонах), который сохраняет лицо и главный фасад без официальных разборок. Денег дают в равной степени обе семьи, а потому жаловаться не на что, да и не на кого. Клан Монтекки (Вячеслав Платонов, Арина Нестерова) и Капулетти (Дмитрий Супонин, Екатерина Александрушкина) похожи друг на друга как две капли воды: золотые цепи, поддержанные иномарки, гулянки, жизнь по понятиям. Вместо балов они устраивают попойку под попсу 90-х, и весьма характерную «Smack My Bitch Up» The Prodigy. И пока Ромео (Вадим Соснин) и Джульетта (Евгения Михеева) читают друг другу философов в постели, назревает очередной конфликт. Умница и отличник, мамина радость, папина гордость, Тибальт (Илья Шляга), испытывающий к своей младшей сестре совсем не братские чувства, страшно бесится. Его кровавая перепалка с Меркуцио (Максим Виноградов) с простого «пойдем выйдем, поговорим», как и в оригинале, заканчивается смертью последнего.

Перед нами то и дело возникает стена с множеством подвешенных кроссовок. Они, как ружье в чеховских постановках, обязательно должны «выстрелить». И они выстреливают, после убийства Меркуцио Тибальт приносит «трофей» — пару кед домой, чтобы разместить их на своей личной «стене почета». Впрочем, радоваться ему суждено не долго. Ромео, каким бы он ни был «не таким», все же дитя эпохи и обстановки, в которой вырос. Высокопарные фразы и учеба на философском факультете не может его изменить полностью, а потому кровь за кровь. Тибальт падет от руки главного героя, и здесь, помимо очевидной трагедии, возникает сразу несколько надломов. Что делать Джульетте? Она не в себе, дергается, стонет, кричит, пытается понять, как ей ужиться с тем, что её любимый муж убил её любимого брата. Вот ведь ситуация, но, надо сказать, что Джульетта проявляет несвойственную ей зрелость и не сходит с ума (привет, Офелия). Благоразумно решив, что живой любимый муж явно лучше, чем потерять обоих (и мужа и брата), она принимает Ромео, и муки совести отступают.

Ломает и Бенволио (Андрей Максимов). В этом спектакле он, более всех других, похож на реального, не карикатурного или книжного персонажа. Брат, лучший друг Ромео, он, будучи всегда на вторых ролях, эволюционирует до масштаба главного героя. Очень приземлённый, не обремененный высшим философским образованием, с глупыми пошлыми шуточками, не гнушающийся простой работы (помогает чете Монтекки по хозяйству), он берет на себя очень важную миссию – взвалить на собственные плечи груз вины и ответственности. Будучи напрямую не причастным к обоим убийствам (Меркуцио и Тибальта), он будто решает сам, добровольно нести эту ношу. Это он не успел предотвратить, это он не смог, у него не получилось, а потому теперь «Простите», как будто слегка помешанный, шепчет всем подряд.

Отдельного упоминания заслуживает сцена свадьбы Ромео и Джульетты. Отец Лоренцо (Илья Созыкин), он же владелец автомастерской, он же ветеран афганской войны, он же заменил по своей сути отца Ромео, настроен по поводу бракосочетания юных влюбленных весьма скептично. Со свойственной ему иронией, хорошенько поглумившись над ситуацией, он всё-таки решает помочь. Молодые хотя и отжигают под The Prodigy, традиции всё же чтут, а потому покупают иконы и торжественно преподносят Лоренцо в драном пакете из ближайшего супермаркета. Под магнитофонную запись церковного хора, в крайне торжественной обстановке, отец венчает молодых. В свою первую брачную ночь Ромео и Джульетта смотрят фильм База Лурмана, где главные роли сыграли Леонардо Ди Каприо и Клэр Дэйнс. Спектакль движется к своему финалу, но сцена с фильмом, где сценические влюбленные отказываются досматривать конец ленты из-за слишком трагичной концовки, наводит на мысли о том, что нас ждет отход от шекспировского канона.

Герои задаются вопросом: почему Тарантино можно оживить Шэрон Тейт и сделать хэппи-энд в своём фильме («Однажды в Голливуде»), а им нельзя? И действительно, а почему нет. Неужели, чтобы что-то доказать, сделать назло, прервать этот порочный круг братоубийства нужно обязательно принести себя в жертву. Всё же 90-е года прошлого века совсем не Европа средних веков. Романтическая смерть ради любви никаким образом не прельщает героев, в них есть здоровый эгоизм и жажда жизни, а потому прочь из города на старой угнанной у отца машине под песню группу «Сплин».

Что ждет героев дальше? Режиссер оставляет право зрителю додумать самому. Есть напряжение и некоторое недоверие к финалу: до последней секунды не верилось, что они «уехали в закат», что их не сбила машина, не случилась авария или еще что-то трагическое, что всё просто хорошо. Что стоит там, за этим временным хэппи-эндом? То ли сбудется то, что предсказывала тетя Джульетты «как будто через пять лет они не изменили бы друг другу и не развелись», то ли и правда «они жили долго и счастливо и умерли в один день», мы не знаем. Но это именно тот финал, которого заслужили эти Ромео и Джульетта, дети своего времени.

~~Happy~~ ~~End~~ Всего хорошего! (с)